Розділ «Лекция 9. СОЦИОЛОГИЯ ПРЕСТУПНОСТИ»

— верность воровскому закону и непримиримое отношение к отступникам;

— гедонистический культ прожигания жизни, отсутствие развитой психологии накопителей-собственников.

Таким образом, преступный мир выглядит как своеобразный архипелаг неоварварства, состоящий из множества островов архаических нравов, сохраняющихся на пространствах современной цивилизации.

И все-таки было бы неправильно считать, что преступник целиком принадлежит варварскому миру. Некогда первобытный варвар убивал, разрушал, насиловал при отсутствии каких-либо признаков цивилизованного, культурного пространства вокруг него. Современный преступник убивает и грабит при наличии такого пространства. Если древний варвар разрушал потому, что на его пути не было морально-правовых запретов, то современный преступник знает о существовании таких запретов.

Можно, очевидно, говорить о том, что современный преступник принадлежит одновременно двум мирам, варварскому и цивилизованному, несет в себе оба эти начала, но в силу тех или иных обстоятельств предоставляет возможность властвовать над собой началам архаическим. Это делает его гораздо более опасным, чем его древний предок, потому что в нем, в его действиях и поступках варварский имморализм способен сочетаться со стремлением использовать для своих преступных целей все доступные ему достижения технической цивилизации.

Преступный мир — это особая форма социальности. Внутри нее не допустима вседозволенность; напротив, там господствует жесткая нормативность. Она направлена своими дисциплинарными векторами не только вовнутрь, но и вовне, то есть предписывает действовать совершенно определенным образом как по отношению к "своим", так и в отношении "чужих". В свое время Ф. Достоевский вполне определенно сформулировал этот общий криминально-дисциплинарный императив: "Будь чем хочешь, это твое дело, убийцей, мерзавцем, нищим, фанатиком, но исполняй церемонии. Церемонии же это та связь, по которой муравейник распасться не может".

Тотальная вседозволенность не допустима, и общество ее не потерпит. Поэтому наиболее типичная фигура преступника — это не тотальный разрушитель, сметающий все со своего пути, а субъект, способный к выборочно нормативному поведению в цивилизованной среде и к однозначно, абсолютно нормативному поведению внутри родственной криминальной среды.

Наполненный специфическим нормативно-ценностным содержанием, криминальный мир опасен своей способностью к самоорганизации, своими адаптивными возможностями, а также готовностью соблюдать, при необходимости, неписаные правила игры с властями и правоохранительными органами — находиться преимущественно в тени, не будоражить общество чрезвычайными эксцессами, "братье умом", самостоятельно "разбираться" с "дикими" группировками, с разного рода "гастролерами" и "отморозками".

Чем моложе цивилизация, тем активнее заявляют о себе социальные архаизмы. Так, преобладание кавказцев в преступном мире России во многом объясняется тем, что у их народов крайне мал опыт жизни в условиях цивилизованной государственности и вместе с тем сильны традиции племенного, полуварварского быта. Это позволяет кавказцам почти идеально вписываться в современные преступные структуры.

Организованная преступность

Под организованной преступностью подразумевается социальная подсистема, обладающая замкнутой, рационально сконструированной структурой властно-бюрократического характера с жесткой иерархией криминально ориентированных ролей и функций. Способная проникать своими функциональными "щупальцами" в самые разные общественные — экономические, политические, правоохранительные — сферы, организованная преступность чаще всего специализируется на торговле наркотиками и оружием, хищениях предметов искусства, золота, драгоценностей, на изготовлении и распространении фальшивых денежных знаков. Ее отличительными признаками являются следующие свойства:

— стремление удовлетворить спрос населения на нелегальные товары и услуги (наркотики, проституция и др.);

— способность действовать предельно рационально, руководствуясь соображениями наименьшего риска и наибольшего выигрыша;

— создание связанных между собой отдельных группировок, специализирующихся на выполнении определенных функций;

— высокая криминальная квалификация участников групп, являющихся профессионалами своего дела с большим практическим опытом противоправных действий, имеющих свои, криминально ориентированные жизненные приоритеты и пользующиеся значительным авторитетом в преступном мире;

— существование специального мозгового центра, группы лидеров, планирующих преступные акции, контролирующих их исполнение, поддерживающих в функциональном состоянии коммуникативную инфраструктуру обеспечения, куда входят подкупленные или внедренные представители государственной власти, правоохранительных органов, различных фирм в стране и заграницей

— наличие жесткой иерархии и строгой дисциплины;

- эффективная система защиты криминальных лидеров от судебных преследований за счет того, что, во-первых, сами они не совершают практических уголовно-наказуемых действий; во-вторых, изолированы от непосредственных исполнителей, имеют промежуточный слой из легальных функционеров, связывающих "верхи" с "низами". Итальянский социолог Р. Катан зари, исследующий проблемы мафиозной преступности, обратил внимание на такое явление, как "инструментальная дружба" между членами преступных сообществ. Особенность такой "дружбы" в том, что она выступает в качестве практического инструмента-средства для достижения определенных криминальных целей. Она служит важным фактором укрепления внутренних связей между членами мафиозной корпорации, предполагая взаимность услуг и обязательств, обоюдное доверие, которое нельзя разрушать. С ее помощью жестко структурированная система взаимодействий обретает дополнительную прочность, становится максимально эффективной, приспособленной к решению самых сложных криминальных задач.

Во главе организованных преступных сообществ чаще всего становятся не те, кто всех сильнее или умнее, а те, чьи личные, врожденные и приобретенные, качества в наибольшей степени соответствуют сути криминальной общности и решаемых ею задач. Лидеры банд, способные быть олицетворением, персонификацией этой сути, добиваются наибольших успехов на своем поприще.

Борьба властей с организованной преступностью способна в определенных условиях приобретать вид особого "диалога" с элементами взаимовлияния, взаимопроникновения, сближения позиций и даже срастания. И хотя социальные роли предписывают сторонам пребывать в отношениях антагонизма, несмотря на это непримиримость способна превращаться в ширму, за которой могут скрываться разнообразные формы сотрудничества.