Розділ «Лекция 10. АНТРОПОСФЕРА СОЦИАЛЬНОСТИ»

Можно говорить о том, что у человека не одно, а, по меньшей мере, три "Я", для каждого из которых существуют свои предпочтительные ценности, на которые оно ориентировано в первую очередь. Для витального "Я" это прежде всего ценности материального жизнеобеспечения, для социального "Я" — ценности общественного самоутверждения, для духовного "Я" — ценности (идеи, принципы, образы) этического, религиозного, философского характера, позволяющие отыскивать высшие жизненные ориентиры.

Каждое из трех "Я" способно служить самостоятельной причиной, заставляющей человека совершать те или иные действия, что позволяет говорить о самодетерминации его поведения. Три вида побуждений, импульсов, мотивов могут сталкиваться между собой, противоречить друг другу и порождать разнообразные драматические коллизии его внутренней и внешней жизни. Но они же могут сливаться в единый силовой вектор, позволяя человеку преследовать свои цели с максимальной энергией и решимостью.

Все три антропологические ипостаси по-своему проявляют себя в правовом пространстве. Каждая имеет собственную логику существования и развития, неизменно отражающуюся на логике развития правосознания и правоотношений. Противоречия между ними создают весь спектр правовых, деликтных и криминальных коллизий.

Абсолютное большинство совершаемых людьми преступлений обусловлено тем, что они оказываются не в состоянии справиться с собственными внутренними противоречиями, не находят оптимальных, социально одобряемых путей, средств и способов их разрешения. И напротив, добропорядочное и законопослушное поведение со всеми признаками цивилизованности и культуры — это, как правило, результат того, что человек успешно воспользовался уроками общества, преподнесенными ему в процессе получения им воспитания и образования, и сам приложил достаточно духовных и практических усилий, чтобы найти и применить на деле методы разрешения сущностных противоречий своего бытия.

Предмет психосоциологии

Психосоциология представляет собой комплекс проблем, идей, принципов, концептуальных подходов, доктрин и научных направлений, связанных с исследованием психологических аспектов деятельности индивидуального, группового, общественного сознания и функционирования межличностных отношений.

Отношению индивидуального "я" к нормам религии, морали, обычного, естественного и положительного права чаще всего присуща эмоционально-этическая окрашенность. Так, все компоненты правовой нормы, будь то гипотеза, диспозиция или санкция, сопровождаются на практике в каждом конкретном случае соответствующим нравственно-психологическим "аккомпанементом".

Не могут быть этически и психологически индифферентными акты совпадения или несовпадения чьих-либо поступков с общепризнанными нормативными предписаниями. Возникающие при этом оценочные эмоции являются либо позитивными, либо негативными. В первом случае это удовлетворение, гордость, радость, а во втором — возмущение, негодование, стыд, страх наказания и т. д.

Все это в целом требует серьезного и глубокого осмысления с привлечением познавательных возможностей, интеллектуальных ресурсов и методологических инструментов современного человековедения; эту задачу и берет на себя психосоциология как социогуманитарная дисциплина.

Значительный вклад в разработку психолого-правовой проблематики внесла психологическая школа права начала XX в., и в первую очередь исследования Л. И. Петражицкого. Он обратил внимание на существование глубинных психологических механизмов, обусловливающих нормативное поведение людей, и подверг резкой критике этатистские дефиниции права, определяющие последнее через сугубо внешние регулятивные функции государства.

Психологическая детерминация законопослушного поведения гораздо глубже и действеннее императивов государственной власти. Правовые эмоции в силу своей древности и укорененности в человеческой психике позволяют людям иметь безошибочные интуитивные представления о справедливости как ключевой категории права.

Психологические разработки имеют важное значение при анализе проблемы мотивации как правового, так и неправового (девиантного, делинквентного, криминального) поведения личности. Внутренние противоречия, мотивационные конфликты являются важными психологическими аутодетерминантами указанных выше форм социального поведения.

Социальное "Я"

Взаимодействие социальности и витальности

Следствием неоднозначности, многомерности человека становится чрезвычайная противоречивость его внешней и внутренней жизни. Каждое "Я" стремится увлечь его в свою сторону. Духовное "Я" жаждет высших идеалов истины, добра, красоты, справедливости. Социальное "Я" требует социальных благ, власти, денег, успеха. Витальное "Я" желает сугубо земных радостей и удовольствий. Эти интересы и ориентации сталкиваются между собой, усложняют социальную жизнь человека. Возникают разнообразные по значимости и остроте психологические, мировоззренческие, моральные и правовые коллизии. Они заставляют искать пути и средства их разрешения, не позволяют остановиться, застыть, закоснеть. И они же во многом определяют социальный облик и социальную судьбу личности.

Логика социального существования человека находится во власти протекающего своим чередом процесса его витального существования. Она тоже имеет свои этапы, подобно этапам естественного развития. Поначалу это процесс первичной социализации, охватывающий периоды младенчества, детства и отрочества, когда ребенок пребывает в естественном равновесии с окружающей социальной средой, а возникающие нарушения требований этой среды обусловлены тем, что у него еще не сформировались в полной мере механизмы самоконтроля. Затем, в пору юности, приходит пора социального самоопределения, активных ориентационных усилий, выбора области приложения своих сил и развития в себе необходимых социальных качеств и навыков. На этом этапе начинают осознаваться противоречия между собой и социальным миром, возникают новые, ранее отсутствовавшие столкновения и коллизии, в которых личность склонна винить несовершенный социальный мир и пытаться его переделать. Периоду полной физической зрелости соответствует наиболее продуктивное время активной социальной деятельности, когда между личностью и социумом устанавливаются отношения делового сотрудничества. Человек выказывает готовность крепить существующий социальный порядок, а социум предоставляет ему необходимые для этого средства. Старость — это время снижения, падения социальной активности. В индивидуальном сознании гаснет острота противоречий между "Я" и миром. Большинство основных форм внешней социальности перестают занимать личность. Последующий окончательный выход человека из всех сфер социальной деятельности совпадает с его физической смертью.

Во внутреннем мире цивилизованного субъекта ив социальном пространстве цивилизованного сообщества витальность, требующая удовлетворения своих нужд, неизменно наталкивается на препятствия, возведенные социальными нормами религиозного, нравственного, морального и правового характера. Но поскольку носителем этих норм выступает социальное "Я" человека, то столкновение обретает характер конфликта между витальностью и социальностью. Это противоречие не является тем, чего человек должен избегать в своей внутренней и внешней, практической жизни. Напротив, его задача состоит в том, чтобы нести это противоречие во всем разнообразии его проявлений в себе как одно из главных условий своего истинно человеческого существования и при этом владеть искусством цивилизованного разрешения каждой из конкретных его форм. Он вправе по-разному разрешать его в различных ситуациях. Но важно учитывать одно: чтобы в конечном итоге мера цивилизованности его собственного существования и окружающей социальной жизни не убывала, а возрастала.

Системы социальной педагогики всех времен и народов всегда имели своей главной целью обучение взрослеющего человека навыкам преодоления своего инстинктивного эгоизма, учитывался интересов других людей. Формирующееся социальное "Я" должно было выступать в качестве, напоминающем роли стража, укротителя, дрессировщика. Его главной обязанностью был постоянный контроль за тем, чтобы проявления витальности не выхолили из русла цивилизованного, законопослушного, морального поведения.

В свете противоречия между витальностью и социальностью обращает на себя внимание концепция "естественного человека". Получившая распространение в философских учениях XVII— XVIII вв., она возникла еще в античности. Уже греческие философы-циники пытались смоделировать ситуацию полной автономии витальной ипостаси человеческого существа от социальных условностей. Новое время с присущим ему интенсивным развитием промышленного производства, товарно-денежных отношений и государственно-правовых институтов вызвало у ряда философов стремление поставить "мыслительный эксперимент" и вообразить ситуацию человеческого существования за пределами всех этих сложных социальных форм.

"Естественному человеку", то есть существу, чья витальность предоставлена самой себе, требовалась соответствующая, тоже "естественная", то есть докультурная, доцивилизационная среда, где бы не было ни промышленности и денег, ни рынка и торговли, ни искусства и ремесел, ни социального неравенства и сословно-классовых различий, ни политики и права. В этих условиях человек якобы мог оставаться таким, каким его сотворила природа. Занимаясь охотой, ловлей рыбы и сбором плодов, он проявлял бы себя в меру эгоистичным и добрым, энергичным и умеренным. Будучи, как считал, например, Ж.-Ж. Руссо, от природы незлобив и рассудителен, благоразумен и терпим по отношению к ближним, "естественный человек" не был склонен к порокам и преступлениям и потому не нуждался ни в государстве, ни в праве. Эти положительные свойства как-то сглаживали впечатление о его интеллектуальной, творческой, духовной ограниченности, которая была очевидна и дала И. Канту возможность заметить: "Человек естественной простоты очень рано обретает чувство справедливости, но очень поздно или вообще не обретает понятия справедливости".