Розділ «Рем як «Ремінгтон»»

— Маша, я хочу тебя о чем-то попросить. Сделаешь?

— Я не могу согласиться заранее.

— Можешь, — жорстко видав він.

Вона змовчала. «Отже, зробить», — подумав Рем.

— Ты должна убить меня, — сказав він уголос.

Вона гучно скрикнула:

— Что? Что ты сказал?!

— То, что слышала, Маша, — відповів він, стараючись, аби його тон був жорстким, але не грубим.

— Но зачем? Зачем? — і він почув, як Maша розплакалася.

— Они хотят размазать меня и смешать с дерьмом. Я потом вряд ли отмоюсь. Но самое главное, они хотят смешать с дерьмом мою Родину. А у меня, кроме Родины, сейчас ничего нет. И моего доброго имени. Что может быть хуже?

— Что ты хочешь? — запитала Маша.

— Ничего. Почти ничего. Один укол чего-то сильнодействующего, чтобы сердце остановилось. Желательно, без боли. Можешь?

У повітрі зависла важка пауза. Маша захлипала.

— Ты знаешь… ты знаешь, за эти дни я поняла, что могу быть нужной. Мне бы хотелось, чтобы ты всегда был раненым, сидел в своей инвалидной коляске или в чем-нибудь еще, а я бы ухаживала за тобой, и мне бы от этого было хорошо. Странно, я ведь даже не знаю, как тебя зовут. Ты был хорошим человеком до этой проклятой войны, но она ведь когда-нибудь закончится. И неважно, как будет называться страна, в которой ты живешь. Главное, что ты живешь.

Зітхання. Пауза. Слово.

— Важно, Маша. Как страна называется, важно. Мы не можем быть ордой, кочующей с места на место. Значит, где ты и кто ты, важно. Я присягу принимал, можешь понять?

— Ой, да тут полгорода принимали одну присягу, потом вторую и третью.

— Машенька, так нельзя. Мне не будет прощения. А правда затеряется в истории.

— Ты же калека! Инвалид! Какая может быть история?!

Вона майже кричала.