Розділ «§ 4. Идеи символического интеракционизма в работах Э. Гоффмана»

Общая характеристика творчества

Эрвина Гоффмана (1922-1982), канадско-американского социолога, чаще всего считают представителем символического интеракционизма. "Пройдя" социологическую школу Чикагского университета (уже в период падения ее величия и значения), формируясь и развиваясь под влиянием идей Дж. Мида, он защитил в этом университете в 1953 г. докторскую диссертацию, посвященную исследованию коммуникационных структур на Шетландских островах. Его дальнейший творческий путь был связан с работой сначала в Вашингтоне (в Национальном институте психического здоровья), а затем в Беркли, где он стал профессором. Гоффман был избран президентом Американской социологической ассоциации в 1981 г., что свидетельствовало о признании его больших заслуг научным сообществом США. Его основные работы: "Представление себя другим в повседневной жизни" (1959), "Соприкосновения" (1961), "Убежища" (1961:), "Поведение в общественных местах" (1963), "Клеймо" (1964), "Ритуал взаимодействия: очерки поведения лицом-к-лицу" (1967). "Стратегическое взаимодействие" (1969), "Рамочный анализ" (1974), "Формы разговора" (1981). Из всех названных работ, на русский язык переведена полностью лишь одна [Гофман. 2000].

Гоффман является одним из наиболее интересных и оригинальных исследователей в социологии. Его творчество оказалось достаточно сложным для однозначной оценки и отнесения к какой-либо одной конкретной парадигме, одному направлению. На этот счет до сих пор идут дебаты. Одни считают, что взгляды социолога больше всего соответствуют характеристикам и принципам символического интеракционизма, другие обнаруживают в его творчестве феноменологические мотивы, третьи полагают, что он выступал как раз с антифеноменологических позиций, четвертые видят в нем "всего понемножку" — и символического интеракциониста, и феноменолога, и этнометодолога. В данной главе будут рассмотрены идеи и положения учения Гоффмана, свидетельствующие о его приверженности и принадлежности к символическому интеракционизму.

Оснований для обозначенного выше отношения к социологии Гоффмана, включающей в себя элементы целого ряда направлений и парадигм, вполне достаточно. Вступив на социологическую стезю в конце 1940-х гг., он буквально "завалил" читателя многочисленными социологическими и социально-психологическими работами, очень непохожими одна на другую. Каждый раз он начинал новую линию анализа и не продолжал ее, как правило, в следующих публикациях. Однако при внимательном разборе его работ можно уловить то общее, что было присуще так или иначе большинству из них. Это — интерес к личности, к повседневному (ритуальному) поведению людей, доступному для наблюдения и осуществляющемуся в форме их социального взаимодействия. При этом характерным для ученого был "драматургический" (иногда его называют драматическим) подход (с позиций метода социодрамы) к социальному взаимодействию, который рассматривался им как универсальный метод социологического исследования.

Исследование мира повседневной жизни людей

Рамочный анализ

Что такое рамочный анализ? В его основе — многозначное понятие рамки, которая выступает как некая обрамляющая социальное содержание теоретическая конструкция. (Кстати сказать, термин "рамка" впервые был введен в научный оборот Г. Бейтсоном, о чем пишет сам Э. Гоффман, поясняя, что использует это понятие в том же значении, которое придал ему Бейт-сон.) Возможно, это нечто близкое к веберовскому "идеальному типу". Рамка — это некий образец, познавательное приспособление, это — "строительные леса" анализа, которые затем должны быть убраны. Сами "строительные леса" могут выступать в различных формах ритуалов, игры, пьесы, драмы и т.д. Рамочный анализ становится средством изучения социальных взаимодействий — тех "кирпичиков" (продолжая строительную терминологию), которые лежат в фундаменте социальной реальности.

Рассуждая о возможности использования термина "рамка" и применения рамочного анализа, Гоффман связывает ее с определением ситуации и исследованием организации опыта. В "Рамочном анализе" он пишет: "Я предполагаю, что определения ситуации строятся в соответствии с принципами организации, которые управляют событиями, по крайней мере социальными, и нашей субъективной вовлеченностью в них. Рамка — это слово, которое я использую для обращения к тем базисным элементам, которые я способен идентифицировать. Это мое определение рамки. Моя фраза "рамочный анализ" является призывом для обращения к исследованию с помощью этих терминов организации опыта"*83.

*83: {Ibidem. P. 19.}

Здесь мы выходим еще на одну из центральных проблем творчества Гоффмана, интересовавших его на протяжении всей жизни, — изучения социальной реальности. В этом вопросе ОН следует традиции У. Джемса. Вместо того чтобы спрашивать, что такое социальная реальность, Джемс (а вслед за ним и Гоффман) формулирует вопрос по-другому: при каких условиях и обстоятельствах мы считаем вещи реальными? Изучение обстоятельств и составляет одну из главных задач рамочного анализа. Таким путем осуществляется познание социального. Рамка как бы сама начинает "создавать" окружающую взаимодействующих индивидов реальность.

Обратим внимание на то, что Гоффмана интересуют, прежде всего, человек, индивид, восприятие им повседневного мира, включенность в него, накапливающийся социальный опыт личности. Главным для социолога здесь является исследование не самих реальных объектов и явлений, а тех смыслов и значений, которые придают им люди, тех интерпретаций социальных процессов, с которыми они постоянно сталкиваются. По существу, это следование традиции, идущей, с одной стороны, от М. Вебера, с другой — от У. Джемса и А. Шюца (о творчестве последнего подробно будет сказано в следующей главе). Отсюда понятно, что реальные социальные макроструктуры Гоффмана не волнуют, поскольку они не базируются, по его мнению, на социальных взаимодействиях людей. В этом смысле они не могут стать объектом рамочного анализа.

Такой подход дал основание ряду социологов подвергнуть критике позицию Гоффмана за разрыв связей между микро- и макроанализом. Насколько справедлива данная критика, если учесть, что американский социолог изначально не ставил перед собой задачи преодоления рва между этими двумя видами анализа, остается специально выяснить. Видимо, к его творчеству следует относиться, исходя не из общих задач, стоящих перед всей наукой в целом, а тех проблем, которые он ставил перед собой. Они же, эти проблемы, имели достаточно конкретный характер и не выходили на уровень изучения социального макромира. Гоффмана интересовало не общество в целом, а восприятие людьми повседневности собственного бытия, осуществляющегося в самых различных формах. На изучение этой проблемы и был нацелен рамочный анализ.

Проблема личности и "драматургический подход"

Вернемся, однако, к проблеме личности в творчестве Гоффмана. Дело в том, что она является одной из наиболее характерных для всего символического интеракционизма. Достаточно вспомнить излагавшиеся несколько ранее в этой главе взгляды Дж. Мида на структуру личности (самости), препарированную им сквозь призму соотношения "I" и "Ме". Гоффман придерживается концепции множественности Я. Согласно ей, человек имеет столько разных социальных Я, сколько существует групп, в жизни которых он участвует и мнения членов которых для него значимы. В каждой из этих групп человек представляет себя другим по-разному, стало быть, демонстрирует различные стороны своей личности, своего социального Я. Отсюда следует и трактовка Гоффманом взаимодействия, которое, по его мнению, на самом деле происходит не столько между конкретными индивидами, сколько между различными сторонами и проявлениями их личности.

Поэтому не случайно концепция личности социолога связана с теорией ролей. Возникают "драматургические", "театральные" проблемы взаимодействия, каждый из участников которого представлял свою деятельность другим. Возникает проблема коммуникации между ними, осуществляющейся в форме знаковой активности. Выделяя два вида коммуникации — произвольную (когда люди предоставляют информацию о себе в общезначимых символах) и непроизвольную (непреднамеренной, невербальной и более театральной), Гоффман акцентирует внимание больше на второй. С этим, безусловно, связан его "драматургический подход". Но он не является самоцелью, о чем говорит сам социолог в "Заключении" своей книги "Представление себя другим в повседневной жизни": "Настоящее исследование на самом деле не интересовали элементы театра, которые проникают в повседневную жизнь. Его интерес был сосредоточен на структуре социальных контактов, непосредственных взаимодействий между людьми — на структуре тех явлений в общественной жизни, которые возникают всякий раз, когда какие-либо лица физически присутствуют в пространстве взаимодействия. Ключевой фактор в этой структуре — поддержание какого-либо единого определения ситуации..." [Гофман. 2000. С. 302].

Подводя общий итог рассмотрению символического интеракционизма, необходимо отметить интерес его сторонников не столько к социологическим проблемам общетеоретического характера, сколько к вопросам конкретного плана, требующим эмпирического изучения. Это в первую очередь различные формы повседневной жизни, взаимодействия между людьми в их рамках. Сторонники символического интеракционизма никогда не разрабатывали теорий общественного развития, проблем государства, власти и др., поскольку это противоречило пониманию ими основного объекта в социологическом исследовании личности и "ядра" его предметного поля - интерпретации повседневного поведения индивидов в процессе их символического взаимодействия. В эту же область научных разработок, связанную с изучением повседневной жизни, они внесли свой достойный вклад, который и позволяет рассматривать символический интеракционизм как одну из парадигм современной социологии.

Вопросы и задания

1. Охарактеризуйте специфику символического интеракционизма как социологической парадигмы. Чем эта парадигма отличается от других, вам известных?

2. Покажите различия Чикагского и Айовского направлений символического интеракционизма. В какой степени эти различия касаются методов социологического исследования, используемых представителями обоих направлений?