Розділ «СЦЕНАРІЇ»

По извилистой горной дороге мчался пыльный автомобиль. ПОЛКОВНИК и ВОДИТЕЛЬ сосредоточенно молчали (общий план, панорама).

3. ИНТЕРЬЕР. КИТАЙ. МАЛЕНЬКАЯ СЕЛЬСКАЯ БИБЛИОТЕКА. УТРО.

Библиотекарь ЛИ ФАН ЧУ заполнял формуляры, в окно залетела большая зелeная муха, она летала зигзагами, и в конце концов села на портрет Мао Цзе Дуна. Ли Фан Чу следил за еe полетом (крупный план, глаза), потом подкрался, ловко поймал муху в кулак и выпустил в окно.

Занавеска на окне шевельнулась от сквозняка. Когда в библиотеку вошел незнакомец, Ли Фан Чу стоял к нему спиной.

— Здоров’я бажаю, товаришу полковник! – сказал Ли Фан Чу, не оборачиваясь.

— Це добре, що ви підтримуєте форму, товаришу, – сказал незнакомец, улыбаясь. – Як ви здогадалися, що це я?

— Ли Фан Чу пожал плечами и показал на колышущуюся занавеску на окне.

— Протяг, – сказал он, улыбаясь и отвечая на рукопожатие. – Це завжди означає, що хтось увійшов, а якщо цей хтось увійшов абсолютно нечутно, – це може бути тільки одна людина. Ви, товаришу полковнику. Хочете записатися в нашу бібліотеку?

— Із задоволенням прийму вашу пропозицію, товаришу, але не зараз, – сказал полковник, разглядывая книги.

4. ЭКСТ. ТИПИЧНАЯ ДЕРЕВНЯ ЦЕНТРАЛЬНОГО КИТАЯ. УЛИЦА. УТРО.

Китайский мальчик бежал по сельской улице. ПОЖИЛОЙ КРЕСТЬЯНИН, перегородил дорогу телегой с тыквами. Он пытался еe вытащить, но тщетно – колeса завязли в грязи. Мальчик легко перепрыгнул через телегу, но немного не рассчитал, зацепился за верeвку. Тыквы тяжело раскатились по дороге, крестьянин посылал вдогонку убегающему мальчишке смачные китайские ругательства.

5. ИНТ. КИТАЙ. МАЛЕНЬКАЯ СЕЛЬСКАЯ БИБЛИОТЕКА. УТРО.

Полковник вальяжно и властно качался на стуле, сидя возле стола с формулярами, небрежно рассматривая книги на столе. Лифанчук продолжал работу, перенося книги с места на место.

— Партія вирішила, що ви маєте повернутися, – сказал полковник. – Нам потрібні такі люди, як ви. За кордоном багато роботи.

— Партія сама висловила мені недовіру, – сказал Ли Фан Чу.

При упоминании о партии Ли покосился на портрет Мао. Ещe одна муха села на книжку, которую как раз изучал полковник. Лао Цзы, трактат «Дао Дэ цзин».

— Після провалу групи Хей Лун мене миттю позбавили усіх звань та нагород і виперли на пенсію, хоч моєї провини там не було. І вам, товаришу полковнику, це добре відомо.

— Подякуйте, товаришу, що обійшлося лише цим, – сказал полковник и прихлопнул муху трактатом.

Он открыл книгу. Мушиный труп распластался над фразой: «Дао, яке може бути висловленим, не є справжнiм Дао» (фразу озвучивает закадровый голос).

— Я виконував свій обов’язок, – сказал Ли Фан Чу, – і не моя провина, що так сталося. Наша група діяла згідно з уставом, ми сумлінно виконували усі інструкції Центру. Хіба ж могли ми передбачити, що у самому Центрі окопався «кріт»? Врешті-решт все звалили на нас, а ці партійні щури звідти, – он показал пальцем наверх, – відбулися переляком.